Неточные совпадения
В клубе, вечером, все наличные
члены были в сборе.
Мало того, начались убийства, и на самом городском выгоне поднято
было туловище неизвестного человека, в котором, по фалдочкам, хотя и признали лейб-кампанца, но ни капитан-исправник, ни прочие
члены временного отделения, как ни бились, не могли отыскать отделенной от туловища головы.
Это
было одно из тех мест, которых теперь, всех размеров, от 1000 до 50 000 в год жалованья, стало больше, чем прежде
было теплых взяточных мест; это
было место
члена от комиссии соединенного агентства кредитно-взаимного баланса южно — железных дорог и банковых учреждений.
Несмотря на испытываемое им чувство гордости и как бы возврата молодости, когда любимая дочь шла с ним под руку, ему теперь как будто неловко и совестно
было за свою сильную походку, за свои крупные, облитые жиром
члены. Он испытывал почти чувство человека неодетого в обществе.
Как ни страшно
было Левину обнять руками это страшное тело, взяться за те места под одеялом, про которые он хотел не знать, но, поддаваясь влиянию жены, Левин сделал свое решительное лицо, какое знала его жена, и, запустив руки, взялся, но, несмотря на свою силу,
был поражен странною тяжестью этих изможденных
членов.
— Ты, кажется, близок с Мордвинским; ты мне можешь оказать услугу, скажи ему, пожалуйста, за меня словечко.
Есть место, которое бы я хотел занять.
Членом агентства…
Отчаяние его еще усиливалось сознанием, что он
был совершенно одинок со своим горем. Не только в Петербурге у него не
было ни одного человека, кому бы он мог высказать всё, что испытывал, кто бы пожалел его не как высшего чиновника, не как
члена общества, но просто как страдающего человека; но и нигде у него не
было такого человека.
Не
было положения, в котором бы он не страдал, не
было минуты, в которую бы он забылся, не
было места,
члена его тела, которые бы не болели, не мучали его.
Одни
члены со Стремовым во главе оправдывали свою ошибку тем, что они поверили ревизионной, руководимой Алексеем Александровичем комиссии, представившей донесение, и говорили, что донесение этой комиссии
есть вздор и только исписанная бумага.
Третий круг наконец, где она имела связи,
был собственно свет, — свет балов, обедов, блестящих туалетов, свет, державшийся одною рукой за двор, чтобы не спуститься до полусвета, который
члены этого круга думали, что презирали, но с которым вкусы у него
были не только сходные, но одни и те же.
— Так вы жену мою увидите. Я писал ей, но вы прежде увидите; пожалуйста, скажите, что меня видели и что all right. [всё в порядке.] Она поймет. А впрочем, скажите ей,
будьте добры, что я назначен
членом комиссии соединенного… Ну, да она поймет! Знаете, les petites misères de la vie humaine, [маленькие неприятности человеческой жизни,] — как бы извиняясь, обратился он к княгине. — А Мягкая-то, не Лиза, а Бибиш, посылает-таки тысячу ружей и двенадцать сестер. Я вам говорил?
— Каждый
член общества призван делать свойственное ему дело, — сказал он. — И люди мысли исполняют свое дело, выражая общественное мнение. И единодушие и полное выражение общественного мнения
есть заслуга прессы и вместе с тем радостное явление. Двадцать лет тому назад мы бы молчали, а теперь слышен голос русского народа, который готов встать, как один человек, и готов жертвовать собой для угнетенных братьев; это великий шаг и задаток силы.
— По привычке, одно. Потом связи нужно поддержать. Нравственная обязанность в некотором роде. А потом, если правду сказать,
есть свой интерес. Зять желает баллотироваться в непременные
члены; они люди небогатые, и нужно провести его. Вот эти господа зачем ездят? — сказал он, указывая на того ядовитого господина, который говорил за губернским столом.
Еще не
было двух часов, когда большие стеклянные двери залы присутствия вдруг отворились, и кто-то вошел. Все
члены из-под портрета и из-за зерцала, обрадовавшись развлечению, оглянулись на дверь; но сторож, стоявший у двери, тотчас же изгнал вошедшего и затворил за ним стеклянную дверь.
Стремов, тоже
член комиссии и тоже задетый за живое, стал оправдываться, — и вообще произошло бурное заседание; но Алексей Александрович восторжествовал, и его предложение
было принято;
были назначены три новые комиссии, и на другой день в известном петербургском кругу только и
было речи, что об этом заседании.
Тогда один маленький, очень молодой на вид, но очень ядовитый господин стал говорить, что губернскому предводителю, вероятно,
было бы приятно дать отчет в суммах и что излишняя деликатность
членов комиссии лишает его этого нравственного удовлетворения.
Признаюсь, я имею сильное предубеждение против всех слепых, кривых, глухих, немых, безногих, безруких, горбатых и проч. Я замечал, что всегда
есть какое-то странное отношение между наружностью человека и его душою: как будто с потерею
члена душа теряет какое-нибудь чувство.
Вся родословная Ноздрева
была разобрана, и многие из
членов его фамилии в восходящей линии сильно потерпели.
А между тем в других концах города очутилось у каждого из
членов по красивому дому гражданской архитектуры: видно, грунт земли
был там получше.
Но в них не видно перемены;
Всё в них на старый образец:
У тетушки княжны Елены
Всё тот же тюлевый чепец;
Всё белится Лукерья Львовна,
Всё то же лжет Любовь Петровна,
Иван Петрович так же глуп,
Семен Петрович так же скуп,
У Пелагеи Николавны
Всё тот же друг мосье Финмуш,
И тот же шпиц, и тот же муж;
А он, всё клуба
член исправный,
Всё так же смирен, так же глух
И так же
ест и
пьет за двух.
Она, казалось, также
была поражена видом козака, представшего во всей красе и силе юношеского мужества, который, казалось, и в самой неподвижности своих
членов уже обличал развязную вольность движений; ясною твердостью сверкал глаз его, смелою дугою выгнулась бархатная бровь, загорелые щеки блистали всею яркостью девственного огня, и как шелк, лоснился молодой черный ус.
Двинулся
было он всеми
членами, но уже не посыпались на землю, как бывало прежде, схватившие его гайдуки.
Это ночное мытье производилось самою Катериной Ивановной, собственноручно, по крайней мере два раза в неделю, а иногда и чаще, ибо дошли до того, что переменного белья уже совсем почти не
было, и
было у каждого
члена семейства по одному только экземпляру, а Катерина Ивановна не могла выносить нечистоты и лучше соглашалась мучить себя по ночам и не по силам, когда все спят, чтоб успеть к утру просушить мокрое белье на протянутой веревке и подать чистое, чем видеть грязь в доме.
Он встал на ноги, в удивлении осмотрелся кругом, как бы дивясь и тому, что зашел сюда, и пошел на Т—в мост. Он
был бледен, глаза его горели, изнеможение
было во всех его
членах, но ему вдруг стало дышать как бы легче. Он почувствовал, что уже сбросил с себя это страшное бремя, давившее его так долго, и на душе его стало вдруг легко и мирно. «Господи! — молил он, — покажи мне путь мой, а я отрекаюсь от этой проклятой… мечты моей!»
— Дебатирован
был в последнее время вопрос: имеет ли право
член коммуны входить к другому
члену в комнату, к мужчине или женщине, во всякое время… ну, и решено, что имеет…
— Вот этот парнишка легко карьерочку сделает! Для начала — женится на богатой, это ему легко, как муху убить. На склоне дней
будет сенатором, товарищем министра,
членом Государственного совета, вообще — шишкой! А по всем своим данным, он — болван и невежда. Ну — черт с ним!
Все это текло мимо Самгина, но
было неловко, неудобно стоять в стороне, и раза два-три он посетил митинги местных политиков. Все, что слышал он, все речи ораторов
были знакомы ему; он отметил, что левые говорят громко, но слова их стали тусклыми, и чувствовалось, что говорят ораторы слишком напряженно, как бы из последних сил. Он признал, что самое дельное
было сказано в городской думе, на собрании кадетской партии,
членом ее местного комитета — бывшим поверенным по делам Марины.
— Я — Самойлов. Письмоводитель ваш, Локтев, — мой ученик и —
член моего кружка. Я — не партийный человек, а так называемый культурник; всю жизнь возился с молодежью, теперь же, когда революционная интеллигенция истребляется поголовно, считаю особенно необходимым делом пополнение убыли. Это, разумеется, вполне естественно и не может
быть поставлено в заслугу мне.
«Мысли, как черные мухи», — вспомнил Самгин строчку стихов и подумал, что люди типа Кутузова и вообще — революционеры понятнее так называемых простых людей; от Поярковых, Усовых и прочих знаешь, чего можно ждать, а вот этот, в чесунче, может
быть,
член «Союза русского народа», а может
быть, тоже революционер.
Забавно
было видеть, как этот ленивый человек оживился. Разумеется, он говорит глупости, потому что это предписано ему должностью, но ясно, что это простак, честно исполняющий свои обязанности. Если б он
был священником или служил в банке, у него
был бы широкий круг знакомства и, вероятно, его любили бы. Но — он жандарм, его боятся, презирают и вот забаллотировали в
члены правления «Общества содействия кустарям».
Клим Иванович Самгин
был не настолько честолюбив, чтоб представить себя одним из депутатов или даже лидером партии, но он вспомнил мнение Лютова о нем и, нимало не напрягая воображение, вполне ясно увидел себя в ложе
членов правительства.
Он сделал краткий очерк генеалогии Романовых, указал, что последним
членом этой русской фамилии
была дочь Петра Первого Елизавета, а после ее престол империи российской занял немец, герцог Гольштейн-Готторпский.
В крайнем, направо, жил опекун Алины, угрюмый старик,
член окружного суда, остальные дачи тоже
были сняты горожанами, но еще не заселены.
«Идол. Златоглазый идол», — с чувством восхищения подумал он, но это чувство тотчас исчезло, и Самгин пожалел — о себе или о ней? Это
было не ясно ему. По мере того как она удалялась, им овладевала смутная тревога. Он редко вспоминал о том, что Марина —
член какой-то секты. Сейчас вспомнить и думать об этом
было почему-то особенно неприятно.
Остальной день подбавил сумасшествия. Ольга
была весела,
пела, и потом еще
пели в опере, потом он
пил у них чай, и за чаем шел такой задушевный, искренний разговор между ним, теткой, бароном и Ольгой, что Обломов чувствовал себя совершенно
членом этого маленького семейства. Полно жить одиноко:
есть у него теперь угол; он крепко намотал свою жизнь;
есть у него свет и тепло — как хорошо жить с этим!
Дети ее пристроились, то
есть Ванюша кончил курс наук и поступил на службу; Машенька вышла замуж за смотрителя какого-то казенного дома, а Андрюшу выпросили на воспитание Штольц и жена и считают его
членом своего семейства. Агафья Матвеевна никогда не равняла и не смешивала участи Андрюши с судьбою первых детей своих, хотя в сердце своем, может
быть бессознательно, и давала им всем равное место. Но воспитание, образ жизни, будущую жизнь Андрюши она отделяла целой бездной от жизни Ванюши и Машеньки.
А теперь, когда Илья Ильич сделался
членом ее семейства, она и толчет и сеет иначе. Свои кружева почти забыла. Начнет шить, усядется покойно, вдруг Обломов кричит Захару, чтоб кофе подавал, — она, в три прыжка, является в кухню и смотрит во все глаза так, как будто прицеливается во что-нибудь, схватит ложечку, перельет на свету ложечки три, чтоб узнать, уварился ли, отстоялся ли кофе, не подали бы с гущей, посмотрит,
есть ли пенки в сливках.
Круг семьи в Малиновке увеличился одним
членом. Райский однажды вдруг явился с Козловым к обеду. Сердечнее, радушнее встречи нельзя нигде и никому оказать, какая оказана
была оставленному своей Дидоной супругу.
Через неделю после радостного события все в доме пришло в прежний порядок. Мать Викентьева уехала к себе, Викентьев сделался ежедневным гостем и почти
членом семьи. И он, и Марфенька не скакали уже. Оба
были сдержаннее, и только иногда живо спорили, или
пели, или читали вдвоем.
И хоть дела вели другие, но он тоже очень интересовался, посещал собрания акционеров, выбран
был в члены-учредители, заседал в советах, говорил длинные речи, опровергал, шумел, и, очевидно, с удовольствием.
Потом, вникая в устройство судна, в историю всех этих рассказов о кораблекрушениях, видишь, что корабль погибает не легко и не скоро, что он до последней доски борется с морем и носит в себе пропасть средств к защите и самохранению, между которыми
есть много предвиденных и непредвиденных, что, лишась почти всех своих
членов и частей, он еще тысячи миль носится по волнам, в виде остова, и долго хранит жизнь человека.
И наконец третий
член суда, тот самый Матвей Никитич, который всегда опаздывал, — этот
член был бородатый человек с большими, вниз оттянутыми, добрыми глазами.
Председатель говорил, а по бокам его
члены с глубокомысленным видом слушали и изредка поглядывали на часы, находя его речь хотя и очень хорошею, т. е. такою, какая она должна
быть, но несколько длинною. Такого же мнения
был и товарищ прокурора, как и все вообще судейские и все бывшие в зале. Председатель кончил резюме.
Председатель не сейчас обратился к подсудимой, потому что он в это время спрашивал
члена в очках, согласен ли он на постановку вопросов, которые
были уже вперед заготовлены и выписаны.
Фигуры председателя и
членов, вышедших на возвышение в своих расшитых золотом воротниках мундиров,
были очень внушительны.
Не говоря уже о том, что по лицу этому видно
было, какие возможности духовной жизни
были погублены в этом человеке, — по тонким костям рук и скованных ног и по сильным мышцам всех пропорциональных
членов видно
было, какое это
было прекрасное, сильное, ловкое человеческое животное, как животное, в своем роде гораздо более совершенное, чем тот буланый жеребец, зa порчу которого так сердился брандмайор.
Но вреда не могло
быть никакого от утверждения распоряжения о том, чтобы разослать в разные места
членов семей этих крестьян; оставление же их на местах могло иметь дурные последствия на остальное население в смысле отпадения их от православия, при том же это показывало усердие архиерея, и потому он дал ход делу так, как оно
было направлено.
Вслед за этим председатель записал что-то в бумагу и, выслушав сообщение, сделанное ему шопотом
членом налево, объявил на 10 минут перерыв заседания и поспешно встал и вышел из залы. Совещание между председателем и
членом налево, высоким, бородатым, с большими добрыми глазами,
было о том, что
член этот почувствовал легкое расстройство желудка и желал сделать себе массаж и
выпить капель. Об этом он и сообщил председателю, и по его просьбе
был сделан перерыв.
— Кто это у вас
был? — спросил
член суда, вслед за выходом Нехлюдова входя в кабинет прокурора.
Все встали, и на возвышение залы вышли судьи: председательствующий с своими мускулами и прекрасными бакенбардами; потом мрачный
член суда в золотых очках, который теперь
был еще мрачнее оттого, что перед самым заседанием он встретил своего шурина, кандидата на судебные должности, который сообщил ему, что он
был у сестры, и сестра объявила ему, что обеда не
будет.